Открытки «Буддийская танка»
18 июня 2017. Разместил: dima
В позапрошлом месяце я получил по почте посылку, в которой, среди прочего, был набор открыток «Буддийская танка». Автор этих работ – известный художник Николай Дудко. Они представляют собой изображения божеств тибетского буддизма.
Удивляет разнообразие изображений этих божеств, их внешности и атрибутов. Среди их пантеона есть мирные и гневные божества. Мирные исполнены благости, гневные – кипучей энергии. Вероятно, так воплощается восточный образ мышления с его концепцией «равновесия активного и пассивного начал в природе».
Изображения на восточную религиозную тему можно увидеть еще в творчестве известного художника Николая Рериха, который в начале прошлого века побывал в Тибете с научно-исследовательской экспедицией. Среди его картин есть такие, на которых изображены божества Центральной Азии.
Тибетская живопись содержит в себе особый дух колорита, разнообразия и энергии. Она глубоко символична. Те образы и сюжеты, которые воспринимаются в западной культуре, как отрицательные, могут иметь в ней другое символическое значение и смысл. Например, изображение крови в ней обозначает знание. «Кровь, которую пьют гневные божества, есть Hектар Знания, плод с дерева познания Добра и Зла, который в его настоящей, неочищенной форме, т.е. не соединенный с качествами сострадания и любви, действует на человека как мертвящий яд» [1]. Подобное можно сказать и о других устрашающих образах и символах тибетских танок. Все они несут в себе скрытый смысл и значение, и никогда не воспринимаются буквально.
Мирные божества излучают сияние благости, их атрибуты – цветы, четки, раковины, стопки книг. Все имеет значение в тибетской иконографии – цвет и форма. Каждая поза, жест и атрибут изображаемого на танках божества или человека несут свой особый символический смысл и значение.
«Едва ли будет преувеличением утверждать, что в тибетском и центральноазиатском буддизме иконография играет роль более значимую, чем в любой другой религии. Здесь она не просто служит объектом духовного поклонения и иллюстрацией (а для неграмотных людей – заменой) священных текстов, но гораздо более важно то, что в ней воплощается вся символика буддизма, все без исключения его философские понятия, и это делает тибетскую картину объектом не религиозного поклонения, но йогической медитации» [2].
Многие тантрийские божества являются идамами, т.е. объектами медитации. Есть божества, которые относятся к классу защитников Учения (санскр. дхармапала). Наиболее известные мирные божества: Манджушри – Бодхисаттва Великой Мудрости всех Просветленных, Авалокитешвара – Бодхисаттва Великого Сострадания, и Тара – Бодхисаттва, являющая собой магическую активность всех Будд прошлого, настоящего и будущего. К гневным божествам, кроме прочих, относятся: Ваджрапани, который является идамом, и символизирует победу над всей негативностью, Симкхамукха – львиноголовая Дакини, призывание которой может предотвращать войну, болезни, бедствия и голод, а также побеждать всех демонов.
Известный востоковед, сын Н.К. Рериха, Юрий Рерих так писал об отношении тибетцев к живописным религиозным картинам: «Тибетец никогда не расстанется с тханкой, особенно если она освящена неким высоким ламой и имеет отпечаток руки ламы на обратной стороне. Убедить тибетца продать картину небуддистам, или, как их называют по-тибетски, «чужакам» (тиб. «чиропа»), – почти безнадежная задача» [3].
А вот еще один отрывок, описывающий содержание картины Николая Рериха: «Знамя Грядущего» («Песнь о Ригден Джапо») — на горном перевале в Гималаях, ранним утром, на скале висит тибетская танка (икона). Перед образом Владыки склонились молящиеся странники. Благоговение излучают их фигуры, быть может, кто-то повторяет мантрам — «Ом мани падме хум». Люди отдыхают от долгого, тяжелого перехода и проводят эти часы в размышлении, в духовных беседах об Эре Света. И кажется, что от их мыслей просветляются снега, скалы, само пространство» [4].
Тибетская традиционная живопись в наше время пользуется большой популярностью среди самых разных категорий людей – как буддистов, так и тех, кто далек от религии. Кто-то видит в ней образец экзотики, кого-то привлекают художественные достоинства восточных картин, кому-то по душе их необычный стиль, кто-то видит в них объект религиозного поклонения. Эти своеобразные произведения, принадлежащие к другой культуре и мышлению, по силе воздействия, порой, не уступают привычным для западного человека образцам искусства и культуры, и в них, также как и в последних, запечатлен мир возвышенных мыслей и чувств многих поколений людей.
В книгах серии Живая Этика, которые на протяжении многих лет создавала супруга Николая Рериха Елена, сказано: «Чистое искусство – достоверное сообщение лучезарного явления Духа. Через искусство имеете свет» [5]. А в сочинениях ученика Николая Рериха Бориса Абрамова читаем: «Воспитательное значение искусства не понимается всесторонне. О некоторых сторонах этого вопроса умалчивается вовсе по невежеству. Путь искусства – йогический, ибо требует от идущего этим путем развития и обострения органов чувств и многих качеств духа». И далее: «Только искусство может будить творческую мощь в человеке. Пусть красота проникнет во все области жизни, во все уголки. Красота дел рук человеческих неотделима от искусства. Так искусство войдет в жизнь, во всю жизнь человека, и, войдя и преобразив жизнь, пробудит в человеке способность творить и трудиться творчески, поднимет его на новую эволюционную ступень достижений» [6].
Литература.
1. Лама Анагарика Говинда. Психология раннего буддизма. Основы тибетского мистицизма, СПб., «Андреев и сыновья», 1993. С. 353
2. А.Л. Баркова. Буддийская живопись в собрании МЦР / Научная страница доцента А.Л. Барковой: [сайт]. URL: http://mith.ru/alb/buddhism/tg14.htm (дата обращения: 01.09.2016).
3. Юрий Рерих. Тибетская живопись / Научная страница доцента А.Л. Барковой: [сайт]. URL: http://mith.ru/alb/buddhism/tg02_3.htm (дата обращения: 01.09.2016).
4. Рудзитис Р. Космические струны в творчестве Николая Рериха. Минск: Звезды Гор, 2009. С. 170
5. Листы Сада Мории. Зов, Нью-Йорк. Январь 1. 1921.
6. Грани Агни Йоги. 1960 г. 035. Февр. 24.
31.08.16 г.
Удивляет разнообразие изображений этих божеств, их внешности и атрибутов. Среди их пантеона есть мирные и гневные божества. Мирные исполнены благости, гневные – кипучей энергии. Вероятно, так воплощается восточный образ мышления с его концепцией «равновесия активного и пассивного начал в природе».
Изображения на восточную религиозную тему можно увидеть еще в творчестве известного художника Николая Рериха, который в начале прошлого века побывал в Тибете с научно-исследовательской экспедицией. Среди его картин есть такие, на которых изображены божества Центральной Азии.
Тибетская живопись содержит в себе особый дух колорита, разнообразия и энергии. Она глубоко символична. Те образы и сюжеты, которые воспринимаются в западной культуре, как отрицательные, могут иметь в ней другое символическое значение и смысл. Например, изображение крови в ней обозначает знание. «Кровь, которую пьют гневные божества, есть Hектар Знания, плод с дерева познания Добра и Зла, который в его настоящей, неочищенной форме, т.е. не соединенный с качествами сострадания и любви, действует на человека как мертвящий яд» [1]. Подобное можно сказать и о других устрашающих образах и символах тибетских танок. Все они несут в себе скрытый смысл и значение, и никогда не воспринимаются буквально.
Мирные божества излучают сияние благости, их атрибуты – цветы, четки, раковины, стопки книг. Все имеет значение в тибетской иконографии – цвет и форма. Каждая поза, жест и атрибут изображаемого на танках божества или человека несут свой особый символический смысл и значение.
«Едва ли будет преувеличением утверждать, что в тибетском и центральноазиатском буддизме иконография играет роль более значимую, чем в любой другой религии. Здесь она не просто служит объектом духовного поклонения и иллюстрацией (а для неграмотных людей – заменой) священных текстов, но гораздо более важно то, что в ней воплощается вся символика буддизма, все без исключения его философские понятия, и это делает тибетскую картину объектом не религиозного поклонения, но йогической медитации» [2].
Многие тантрийские божества являются идамами, т.е. объектами медитации. Есть божества, которые относятся к классу защитников Учения (санскр. дхармапала). Наиболее известные мирные божества: Манджушри – Бодхисаттва Великой Мудрости всех Просветленных, Авалокитешвара – Бодхисаттва Великого Сострадания, и Тара – Бодхисаттва, являющая собой магическую активность всех Будд прошлого, настоящего и будущего. К гневным божествам, кроме прочих, относятся: Ваджрапани, который является идамом, и символизирует победу над всей негативностью, Симкхамукха – львиноголовая Дакини, призывание которой может предотвращать войну, болезни, бедствия и голод, а также побеждать всех демонов.
Известный востоковед, сын Н.К. Рериха, Юрий Рерих так писал об отношении тибетцев к живописным религиозным картинам: «Тибетец никогда не расстанется с тханкой, особенно если она освящена неким высоким ламой и имеет отпечаток руки ламы на обратной стороне. Убедить тибетца продать картину небуддистам, или, как их называют по-тибетски, «чужакам» (тиб. «чиропа»), – почти безнадежная задача» [3].
А вот еще один отрывок, описывающий содержание картины Николая Рериха: «Знамя Грядущего» («Песнь о Ригден Джапо») — на горном перевале в Гималаях, ранним утром, на скале висит тибетская танка (икона). Перед образом Владыки склонились молящиеся странники. Благоговение излучают их фигуры, быть может, кто-то повторяет мантрам — «Ом мани падме хум». Люди отдыхают от долгого, тяжелого перехода и проводят эти часы в размышлении, в духовных беседах об Эре Света. И кажется, что от их мыслей просветляются снега, скалы, само пространство» [4].
Тибетская традиционная живопись в наше время пользуется большой популярностью среди самых разных категорий людей – как буддистов, так и тех, кто далек от религии. Кто-то видит в ней образец экзотики, кого-то привлекают художественные достоинства восточных картин, кому-то по душе их необычный стиль, кто-то видит в них объект религиозного поклонения. Эти своеобразные произведения, принадлежащие к другой культуре и мышлению, по силе воздействия, порой, не уступают привычным для западного человека образцам искусства и культуры, и в них, также как и в последних, запечатлен мир возвышенных мыслей и чувств многих поколений людей.
В книгах серии Живая Этика, которые на протяжении многих лет создавала супруга Николая Рериха Елена, сказано: «Чистое искусство – достоверное сообщение лучезарного явления Духа. Через искусство имеете свет» [5]. А в сочинениях ученика Николая Рериха Бориса Абрамова читаем: «Воспитательное значение искусства не понимается всесторонне. О некоторых сторонах этого вопроса умалчивается вовсе по невежеству. Путь искусства – йогический, ибо требует от идущего этим путем развития и обострения органов чувств и многих качеств духа». И далее: «Только искусство может будить творческую мощь в человеке. Пусть красота проникнет во все области жизни, во все уголки. Красота дел рук человеческих неотделима от искусства. Так искусство войдет в жизнь, во всю жизнь человека, и, войдя и преобразив жизнь, пробудит в человеке способность творить и трудиться творчески, поднимет его на новую эволюционную ступень достижений» [6].
Литература.
1. Лама Анагарика Говинда. Психология раннего буддизма. Основы тибетского мистицизма, СПб., «Андреев и сыновья», 1993. С. 353
2. А.Л. Баркова. Буддийская живопись в собрании МЦР / Научная страница доцента А.Л. Барковой: [сайт]. URL: http://mith.ru/alb/buddhism/tg14.htm (дата обращения: 01.09.2016).
3. Юрий Рерих. Тибетская живопись / Научная страница доцента А.Л. Барковой: [сайт]. URL: http://mith.ru/alb/buddhism/tg02_3.htm (дата обращения: 01.09.2016).
4. Рудзитис Р. Космические струны в творчестве Николая Рериха. Минск: Звезды Гор, 2009. С. 170
5. Листы Сада Мории. Зов, Нью-Йорк. Январь 1. 1921.
6. Грани Агни Йоги. 1960 г. 035. Февр. 24.
31.08.16 г.
Вернуться назад