Дали и хиппи
3 ноября 2020. Разместил: dima
Еще один пост из серии публикаций, посвященных творчеству Сальвадора Дали. Данная серия была начата в сентябре текущего года (см. все записи под меткой).
Картина Сальвадора Дали «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян», как и многие другие картины этого художника, представляет собой большую загадку. Попробуем подобрать к ней «ключи».
По официальной версии, Дали выбрал образ станции Перпиньян по той причине, что часто бывал в тех местах. Именно с нее обычно начинались его путешествия из Каталонии в другие страны. По неведомым причинам, часто на этой станции его посещали интересные мысли и даже видения. Однажды он так написал об этом в своей книге «Дневник одного гения» (запись от 19 сентября 1963 года):
«Неизменно на вокзале в Перпиньяне в тот самый момент, когда Гала оформляет картины, которые поедут с нами в поезде, ко мне приходят самые гениальные в жизни идеи. Уже за несколько километров, в Булу, мой мозг начинает работу, но именно прибытие на вокзал в Перпиньяне становится поводом для подлинной умственной эякуляции, которая достигает там самых возвышенных и величественных спекулятивных высот. Я подолгу остаюсь в этих высях, и в такие умственно-эякуляционные моменты вы можете видеть, как у меня закатываются глаза. На подъезде к Лиону напряжение это, как правило, начинает спадать, и в Париж я прибываю уже совершенно умиротворенный дорожными гастрономическими фантазмами Пика из Валенсии и г-на Дюмена из Солье. Мой мозг опять становится нормальным, по-прежнему оставаясь, о чем не должен никогда забывать читатель, гениальным. Так вот, сегодня, 19 сентября, у меня на вокзале в Перпиньяне произошло нечто наподобие космогонического экстаза, куда более сильного, чем все предшествующие. Мне было видение точной картины строения Вселенной. Вселенная, которая является самой ограниченной вещью из всего, что существует, по своей структуре должна бы в точности быть подобна, естественно при сохранении всех пропорций, перпиньянскому вокзалу, и единственное отличие их в том, что там, где на вокзале находится окошечко кассы, во Вселенной помещалась бы та загадочная скульптура, выгравированная репродукция которой уже несколько дней интригует меня. Пустотная часть скульптуры должна бы быть квантована девятью мухами, происходящими из Булу, и одной-единственной винной мухой, являющейся антиматерией. Читатель, вглядись в мою иллюстрацию и запомни, что так рождаются все космогонии.
Мой тебе привет!» [1].
А вот еще один отрывок, способный еще больше прояснить ситуацию с Перпиньяном:
«Вскоре после того, как Дали открыл удивительное воздействие вокзала в Перпиньяне на его мыслительную активность, которая на этой скромной станции была подобна истинному «умоизвержению», произошло одно знаменательное событие: ученый Пьер Мешан открыл свой стандарт измерения, некую новую универсальную «систему мер Земли», и центр ее находился в 12 км к северу от Перпиньяна, между Берне и Зальсом! Стоит ли говорить, что Дали, узнав об этом открытии, пришел в полный восторг! Ведь оно как нельзя более подтверждало догадку самого Дали о том, что вокзал в Перпиньяне - место самое необычное, «модель Вселенной» - ни больше и не меньше!» [2].
Искусствовед Александр Рожин в своей книге «Сальвадор Дали: миф и реальность» так описывает эту картину:
«...Интересный пример подобного рода представляет картина «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян», написанная в 1965 году. Художник вновь включает в композицию принципиально важный для себя мотив «Молитвы» Милле, который неоднократно фигурирует в его полотнах довоенной поры. Здесь Дали расчленяет эту работу на фрагменты, соответственно их назначению пластически трансформируя и сюжетно интерпретируя. В центре полотна как бы просвечивает распятый Христос, над головой которого словно зависли грузовой железнодорожный вагон и некий персонаж, воспаряющий на самом верху, а его уменьшенное подобие в той же позе с раскинутыми руками помещено в высвеченном квадрате, где сходятся диагональные лучи, усиливающие ощущение перспективы. Внизу, с минимальным смещением от центральной оси, помещена фигура Гала, изображенная со спины, сидящей в ирреальной среде над тачкой с мешком из упомянутой картины Милле. Справа мы видим увеличенную фигуру крестьянки, наклонившейся в молитвенной позе, слева - соразмерную крестьянке фигуру мужчины со шляпой в руках, стоящего подле мешка, а за ним, ближе к центру, - их обоих, окутанных дымкой, занятых разгрузкой тачки. Понизу простирается ровная и узкая линия горизонта с серебрящейся водой и лодкой на песке, напоминающая вновь о «чудесном улове рыбы Петром», чуде и среде, в которой оно способно явиться.
Одним из важных акцентов картины стал старый деревянный башмак, существующий в этом ирреальном мире как бы абсолютно независимо, в ином пространственном и временном измерении. Он отбрасывает тень, которая словно постепенно растворяется, как растворяются сцены совокупления крестьян или разгрузки мешков с тачки в сверхреальном мире, где не существует закона гравитации, необъятном и неподвластном разуму. С помощью композиционного построения, особенностей освещения, пространственных наслоений Дали достигает стереоскопической иллюзии третьего измерения, которое возникает будто бы из самого холста» [3].
Лично я обратил внимание на то, что год создания этой картины совпадает по времени с... годом начала движения хиппи. И тот самый «некий персонаж», изображенный в воздухе, напоминает молодого человека, увлеченного идеями Мира и Любви, который путешествует на крыше вагона, а затем в нужном месте прыгает с него на землю. Это только предположение, но оно имеет право на существование. О подобных путешествиях в товарных вагонах писал еще «отец битников» Джек Керуак в своей книге «Бродяги Дхармы» (1958). А во времена «детей цветов» путешествия автостопом стали практически повсеместными.
О том, что в свите Дали в то время можно было увидеть хиппи, пишет Мишель Нюридсани в своей книге:
«Дали окружал настоящий двор чудес, который находился у него на содержании: стреляющие глазками манекенщицы, карлики, нимфетки, трансвеститы, являвшие собой «персонификацию его двойственных образов», хиппи (дань времени), аристократы, «beautiful people» и непременно какой-нибудь жуткий урод, и все это, не считая его личного архивиста Альберта Филда, ранее преподававшего в Куинз-колледже» [4].
И в другой главе той же самой книги читаем:
«Произошла смена эпох. Нужно было искать новую клиентуру и приспосабливаться к новой публике. Довоенное поколение утонченных аристократов кануло в Лету. Интуиция подсказывала Дали, что нужно обхаживать молодежь. Шестидесятые годы — это годы «молодых», покупательная способность этой возрастной категории общества начала резко расти. В моду входили «flower power», Тимоти Лири, ЛСД и хиппи, совершающие паломничество в Катманду.
Дали был для хиппи не просто модным художником. Они почти молились на него, он стал их «культовым» персонажем. Они считали его «галлюциногенным». Они считали его своим, одним из них, в том числе и потому, что он выступал за свободу сексуальных отношений. Бесспорное подтверждение тому: «Битлз» купил одну волосинку из его усов за пять тысяч долларов» [5].
Известно, что Сальвадор Дали дружил с Джоном Ленноном и обсуждал с ним совместные проекты. Впервые он встретился с легендарной «ливерпульской четверкой» в Лондоне, в начале 60-х годов [6].
Известны и другие факты, прямо или косвенно подтверждающие взаимовлияние сюрреализма и хиппи. Например, второй студийный альбом пионеров психоделического рока, одной из культовых групп эпохи хиппи, американской рок-группы Jefferson Airplane, выпущенный в феврале 1967 года, носит название «Surrealistic Pillow» («Сюрреалистическая подушка») [7].
А вот отрывок из песни «The House at Pooneil Corners» («Дом на углу Пунейла»), входящей в состав альбома «Crown of Creation» («Венец творения») (1968), группы Jefferson Airplane:
«Ты и я, мы всё бродим вокруг и смотрим,
Повсюду вся эта ерунда.
Ты пытаешься и сосредотачиваешься на чем-то спускающемся,
Ничего не поделаешь, но я вижу носорогов вокруг нас».
Здесь, возможно, содержится аллюзия на известную фразу Сальвадора Дали, произнесенную в беседе с единомышленниками-сюрреалистами: «Я вижу носорога!» [8]. И т. д.
Но вернемся к анализу картины. Один из возможных вариантов ее интерпретации видится следующим образом. В процессе прыжка персонаж картины испытывает мистическое переживание, открывающее для него некий высший сакральный смысл, совпадающий со скрытым смыслом библейских текстов. Об этом говорят следующие детали картины: раскинутые во время прыжка руки в ирреальном пространстве преломляются в виде рук распятия; бунт против устаревших общественных ценностей и стереотипов и поиск свободы оборачиваются искупительной жертвой во имя человечества [9], ведут к постижению высшего смысла бытия, духовному преображению... По мнению Александра Рожина, «Дали пользуется - возможно, и неосознанно, - герменевтическими методами понимания и толкования библейского текста» [10].
За образом падающего в прыжке человека, изображенного на картине, может скрываться намек на образ личности самого художника в юности - недаром, траектория полета ведет его к женской фигуре, в которой угадываются черты Галы, супруги Дали. Образ усиливают мотивы из «Анжелюса» Милле, включенные в пространство картины. Во время своей молодости художник, также как и последующее поколение хиппи, бросал вызов общественному порядку, бунтовал против буржуазных ценностей (в качестве примера можно привести яркие и мятежные манифесты сюрреалистов), пытаясь привнести в жизнь новый созидающий смысл, «переоткрыв» его заново в формах искусства и культуры. И здесь вспоминаются слова поэта Федерико Гарсиа Лорки, с которым художник был дружен в юности:
«Он, по-моему, уникум; и у него есть спокойствие и ясность суждения в отношении того, что он считает по-настоящему волнующим. Он ошибается - ну и что? Он живой... Он трогает меня; Дали вызывает во мне такое же чистое чувство (да простит меня наш господь бог), как заброшенный в вифлеемском дворике Иисус-младенец, под соломой постельки которого уже таится росток распятия» [11].
Существуют и другие работы испанского художника, посвященные теме субкультуры, например, серия печатной графики, которая носит название «Хиппи». Серия была создана им в 1969-1970 гг. В нее входят работы с такими названиями как «Женщины-цветы и фортепиано», «Коридор в Катманду» и др. Данные работы находятся в собрании Музея им. А.С. Пушкина (Москва). Они были переданы в дар музею Пьером Аржиле в 1989 году [12].
Кстати, еще одна интересная деталь - периодизация творчества:
«Не оспаривая права и на приведенную, и на другие варианты периодизации, вновь используем, пожалуй, самый надежный источник - собственные взгляды и оценки мастера, известные из таких его книг, как «Дневник гения» или «Дали по Дали». В последней художник дает следующую периодизацию своего творчества: Дали - Планетарный, Дали - Молекулярный, Дали - Монархический, Дали - Галлюциногенный, Дали - Будущный. Итого пять основных периодов или этапов (сюда не включен самим художником период до 1927 года). Если учесть, что книга, на которую мы ссылаемся, вышла из печати в 1970 году, то этих этапов, очевидно, должно быть больше» [13].
Из приведенного отрывка можно сделать вывод, что существовал некий период в творчестве художника под названием «Дали - Галлюциногенный», который по времени примерно совпадал с периодом расцвета движения хиппи. Скорее всего, что к этому творческому периоду относятся такие картины мастера как «Галлюциногенный тореадор» (1968-1970), «Галлюциногенный тигр» (1963) и «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян» (1965).
Творчество Сальвадора Дали таит в себе множество загадок. Далеко не все они поняты и изучены. Это лишь одна из попыток приподнять завесу над его произведениями.
Примечания:
1. Дали С. Дневник одного гения / Сальвадор Дали; пер. с фр. Л. Цывьяна. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2020. С. 192.
2. Барселона-Экскурс: [сайт]. URL: https://www.barcelona-excurs.org/dali-perpignan-station/ (дата обращения: 19.12.2020).
3. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 185.
4. Нюридсани М. Сальвадор Дали / Мишель Нюридсани; пер. с фр. И.А. Сосфеновой. - 2-е изд. - М.: Молодая гвардия, 2018. С. 18.
5. Там же. С. 494-495.
6. Барселона-Экскурс: [сайт]. URL: https://www.barcelona-excurs.org/lali-lennon-santiago/ (дата обращения: 19.12.2020).
7. Википедия, статья «Jefferson Airplane» (дата обращения: 19.12.2020).
8. Лингво-лаборатория «Амальгама»: [сайт]. URL: https://www.amalgama-lab.com/songs/j/jefferson_airplane/the_house_at_pooneil_corners.html (дата обращения: 19.12.2020).
Об этом образе подробнее см. в статье «Загадка носорога».
9. « - Ну и что ж вы о них думаете? - спросил я.
- Так ведь хорошая была мечта-то. Хорошая. Да ведь куда сунулись-то, куда сунулись? Разве против такой силищи попрешь?! - он вскинул бороду куда-то по направлению к городу, к Юнион-скверу, к Гэри-стрит. - С цветочками-то в волосах. Они сюда с любовью, с добром. А вокруг-то зло, ненависть. Они теперь с ножами ходят. Раньше от чужаков защищались, теперь друг от друга. Наркотики. Ну и воровство пошло. И убийства. То в Нью-Йорке, то здесь. Зло вокруг. Да разве против такой силищи с цветочками удержишься?..» (Генрих Боровик. Хождение в страну Хипляндию. // Журнал «Вокруг света» № 9, 1968. / Мир путешествий и приключений: [сайт]. URL: http://www.outdoors.ru/round/68/1968_9_8.php (дата обращения: 19.12.2020)).
10. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 149.
Герменевтическими, или углубленными методами понимания и толкования текстов; от греческого слова «герменевтика» - искусство толкования.
11. Лорка Ф.Г. Об искусстве. М.: 1971. С. 167-168. Цит. по Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 21.
12. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина: [сайт]. URL: https://pushkinmuseum.art/data/fonds/graphics/g/g_126564/index.php?lang=ru (дата обращения: 19.12.2020).
13. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 35-38.
Картина Сальвадора Дали «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян», как и многие другие картины этого художника, представляет собой большую загадку. Попробуем подобрать к ней «ключи».
По официальной версии, Дали выбрал образ станции Перпиньян по той причине, что часто бывал в тех местах. Именно с нее обычно начинались его путешествия из Каталонии в другие страны. По неведомым причинам, часто на этой станции его посещали интересные мысли и даже видения. Однажды он так написал об этом в своей книге «Дневник одного гения» (запись от 19 сентября 1963 года):
«Неизменно на вокзале в Перпиньяне в тот самый момент, когда Гала оформляет картины, которые поедут с нами в поезде, ко мне приходят самые гениальные в жизни идеи. Уже за несколько километров, в Булу, мой мозг начинает работу, но именно прибытие на вокзал в Перпиньяне становится поводом для подлинной умственной эякуляции, которая достигает там самых возвышенных и величественных спекулятивных высот. Я подолгу остаюсь в этих высях, и в такие умственно-эякуляционные моменты вы можете видеть, как у меня закатываются глаза. На подъезде к Лиону напряжение это, как правило, начинает спадать, и в Париж я прибываю уже совершенно умиротворенный дорожными гастрономическими фантазмами Пика из Валенсии и г-на Дюмена из Солье. Мой мозг опять становится нормальным, по-прежнему оставаясь, о чем не должен никогда забывать читатель, гениальным. Так вот, сегодня, 19 сентября, у меня на вокзале в Перпиньяне произошло нечто наподобие космогонического экстаза, куда более сильного, чем все предшествующие. Мне было видение точной картины строения Вселенной. Вселенная, которая является самой ограниченной вещью из всего, что существует, по своей структуре должна бы в точности быть подобна, естественно при сохранении всех пропорций, перпиньянскому вокзалу, и единственное отличие их в том, что там, где на вокзале находится окошечко кассы, во Вселенной помещалась бы та загадочная скульптура, выгравированная репродукция которой уже несколько дней интригует меня. Пустотная часть скульптуры должна бы быть квантована девятью мухами, происходящими из Булу, и одной-единственной винной мухой, являющейся антиматерией. Читатель, вглядись в мою иллюстрацию и запомни, что так рождаются все космогонии.
Мой тебе привет!» [1].
А вот еще один отрывок, способный еще больше прояснить ситуацию с Перпиньяном:
«Вскоре после того, как Дали открыл удивительное воздействие вокзала в Перпиньяне на его мыслительную активность, которая на этой скромной станции была подобна истинному «умоизвержению», произошло одно знаменательное событие: ученый Пьер Мешан открыл свой стандарт измерения, некую новую универсальную «систему мер Земли», и центр ее находился в 12 км к северу от Перпиньяна, между Берне и Зальсом! Стоит ли говорить, что Дали, узнав об этом открытии, пришел в полный восторг! Ведь оно как нельзя более подтверждало догадку самого Дали о том, что вокзал в Перпиньяне - место самое необычное, «модель Вселенной» - ни больше и не меньше!» [2].
Вокзал Перпиньян
Искусствовед Александр Рожин в своей книге «Сальвадор Дали: миф и реальность» так описывает эту картину:
«...Интересный пример подобного рода представляет картина «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян», написанная в 1965 году. Художник вновь включает в композицию принципиально важный для себя мотив «Молитвы» Милле, который неоднократно фигурирует в его полотнах довоенной поры. Здесь Дали расчленяет эту работу на фрагменты, соответственно их назначению пластически трансформируя и сюжетно интерпретируя. В центре полотна как бы просвечивает распятый Христос, над головой которого словно зависли грузовой железнодорожный вагон и некий персонаж, воспаряющий на самом верху, а его уменьшенное подобие в той же позе с раскинутыми руками помещено в высвеченном квадрате, где сходятся диагональные лучи, усиливающие ощущение перспективы. Внизу, с минимальным смещением от центральной оси, помещена фигура Гала, изображенная со спины, сидящей в ирреальной среде над тачкой с мешком из упомянутой картины Милле. Справа мы видим увеличенную фигуру крестьянки, наклонившейся в молитвенной позе, слева - соразмерную крестьянке фигуру мужчины со шляпой в руках, стоящего подле мешка, а за ним, ближе к центру, - их обоих, окутанных дымкой, занятых разгрузкой тачки. Понизу простирается ровная и узкая линия горизонта с серебрящейся водой и лодкой на песке, напоминающая вновь о «чудесном улове рыбы Петром», чуде и среде, в которой оно способно явиться.
Одним из важных акцентов картины стал старый деревянный башмак, существующий в этом ирреальном мире как бы абсолютно независимо, в ином пространственном и временном измерении. Он отбрасывает тень, которая словно постепенно растворяется, как растворяются сцены совокупления крестьян или разгрузки мешков с тачки в сверхреальном мире, где не существует закона гравитации, необъятном и неподвластном разуму. С помощью композиционного построения, особенностей освещения, пространственных наслоений Дали достигает стереоскопической иллюзии третьего измерения, которое возникает будто бы из самого холста» [3].
Лично я обратил внимание на то, что год создания этой картины совпадает по времени с... годом начала движения хиппи. И тот самый «некий персонаж», изображенный в воздухе, напоминает молодого человека, увлеченного идеями Мира и Любви, который путешествует на крыше вагона, а затем в нужном месте прыгает с него на землю. Это только предположение, но оно имеет право на существование. О подобных путешествиях в товарных вагонах писал еще «отец битников» Джек Керуак в своей книге «Бродяги Дхармы» (1958). А во времена «детей цветов» путешествия автостопом стали практически повсеместными.
О том, что в свите Дали в то время можно было увидеть хиппи, пишет Мишель Нюридсани в своей книге:
«Дали окружал настоящий двор чудес, который находился у него на содержании: стреляющие глазками манекенщицы, карлики, нимфетки, трансвеститы, являвшие собой «персонификацию его двойственных образов», хиппи (дань времени), аристократы, «beautiful people» и непременно какой-нибудь жуткий урод, и все это, не считая его личного архивиста Альберта Филда, ранее преподававшего в Куинз-колледже» [4].
И в другой главе той же самой книги читаем:
«Произошла смена эпох. Нужно было искать новую клиентуру и приспосабливаться к новой публике. Довоенное поколение утонченных аристократов кануло в Лету. Интуиция подсказывала Дали, что нужно обхаживать молодежь. Шестидесятые годы — это годы «молодых», покупательная способность этой возрастной категории общества начала резко расти. В моду входили «flower power», Тимоти Лири, ЛСД и хиппи, совершающие паломничество в Катманду.
Дали был для хиппи не просто модным художником. Они почти молились на него, он стал их «культовым» персонажем. Они считали его «галлюциногенным». Они считали его своим, одним из них, в том числе и потому, что он выступал за свободу сексуальных отношений. Бесспорное подтверждение тому: «Битлз» купил одну волосинку из его усов за пять тысяч долларов» [5].
Джон Леннон и Сальвадор Дали. Париж, 1969 год
Известно, что Сальвадор Дали дружил с Джоном Ленноном и обсуждал с ним совместные проекты. Впервые он встретился с легендарной «ливерпульской четверкой» в Лондоне, в начале 60-х годов [6].
Известны и другие факты, прямо или косвенно подтверждающие взаимовлияние сюрреализма и хиппи. Например, второй студийный альбом пионеров психоделического рока, одной из культовых групп эпохи хиппи, американской рок-группы Jefferson Airplane, выпущенный в феврале 1967 года, носит название «Surrealistic Pillow» («Сюрреалистическая подушка») [7].
А вот отрывок из песни «The House at Pooneil Corners» («Дом на углу Пунейла»), входящей в состав альбома «Crown of Creation» («Венец творения») (1968), группы Jefferson Airplane:
«Ты и я, мы всё бродим вокруг и смотрим,
Повсюду вся эта ерунда.
Ты пытаешься и сосредотачиваешься на чем-то спускающемся,
Ничего не поделаешь, но я вижу носорогов вокруг нас».
Здесь, возможно, содержится аллюзия на известную фразу Сальвадора Дали, произнесенную в беседе с единомышленниками-сюрреалистами: «Я вижу носорога!» [8]. И т. д.
Но вернемся к анализу картины. Один из возможных вариантов ее интерпретации видится следующим образом. В процессе прыжка персонаж картины испытывает мистическое переживание, открывающее для него некий высший сакральный смысл, совпадающий со скрытым смыслом библейских текстов. Об этом говорят следующие детали картины: раскинутые во время прыжка руки в ирреальном пространстве преломляются в виде рук распятия; бунт против устаревших общественных ценностей и стереотипов и поиск свободы оборачиваются искупительной жертвой во имя человечества [9], ведут к постижению высшего смысла бытия, духовному преображению... По мнению Александра Рожина, «Дали пользуется - возможно, и неосознанно, - герменевтическими методами понимания и толкования библейского текста» [10].
За образом падающего в прыжке человека, изображенного на картине, может скрываться намек на образ личности самого художника в юности - недаром, траектория полета ведет его к женской фигуре, в которой угадываются черты Галы, супруги Дали. Образ усиливают мотивы из «Анжелюса» Милле, включенные в пространство картины. Во время своей молодости художник, также как и последующее поколение хиппи, бросал вызов общественному порядку, бунтовал против буржуазных ценностей (в качестве примера можно привести яркие и мятежные манифесты сюрреалистов), пытаясь привнести в жизнь новый созидающий смысл, «переоткрыв» его заново в формах искусства и культуры. И здесь вспоминаются слова поэта Федерико Гарсиа Лорки, с которым художник был дружен в юности:
«Он, по-моему, уникум; и у него есть спокойствие и ясность суждения в отношении того, что он считает по-настоящему волнующим. Он ошибается - ну и что? Он живой... Он трогает меня; Дали вызывает во мне такое же чистое чувство (да простит меня наш господь бог), как заброшенный в вифлеемском дворике Иисус-младенец, под соломой постельки которого уже таится росток распятия» [11].
Существуют и другие работы испанского художника, посвященные теме субкультуры, например, серия печатной графики, которая носит название «Хиппи». Серия была создана им в 1969-1970 гг. В нее входят работы с такими названиями как «Женщины-цветы и фортепиано», «Коридор в Катманду» и др. Данные работы находятся в собрании Музея им. А.С. Пушкина (Москва). Они были переданы в дар музею Пьером Аржиле в 1989 году [12].
Кстати, еще одна интересная деталь - периодизация творчества:
«Не оспаривая права и на приведенную, и на другие варианты периодизации, вновь используем, пожалуй, самый надежный источник - собственные взгляды и оценки мастера, известные из таких его книг, как «Дневник гения» или «Дали по Дали». В последней художник дает следующую периодизацию своего творчества: Дали - Планетарный, Дали - Молекулярный, Дали - Монархический, Дали - Галлюциногенный, Дали - Будущный. Итого пять основных периодов или этапов (сюда не включен самим художником период до 1927 года). Если учесть, что книга, на которую мы ссылаемся, вышла из печати в 1970 году, то этих этапов, очевидно, должно быть больше» [13].
Из приведенного отрывка можно сделать вывод, что существовал некий период в творчестве художника под названием «Дали - Галлюциногенный», который по времени примерно совпадал с периодом расцвета движения хиппи. Скорее всего, что к этому творческому периоду относятся такие картины мастера как «Галлюциногенный тореадор» (1968-1970), «Галлюциногенный тигр» (1963) и «Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян» (1965).
Творчество Сальвадора Дали таит в себе множество загадок. Далеко не все они поняты и изучены. Это лишь одна из попыток приподнять завесу над его произведениями.
Примечания:
1. Дали С. Дневник одного гения / Сальвадор Дали; пер. с фр. Л. Цывьяна. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2020. С. 192.
2. Барселона-Экскурс: [сайт]. URL: https://www.barcelona-excurs.org/dali-perpignan-station/ (дата обращения: 19.12.2020).
3. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 185.
4. Нюридсани М. Сальвадор Дали / Мишель Нюридсани; пер. с фр. И.А. Сосфеновой. - 2-е изд. - М.: Молодая гвардия, 2018. С. 18.
5. Там же. С. 494-495.
6. Барселона-Экскурс: [сайт]. URL: https://www.barcelona-excurs.org/lali-lennon-santiago/ (дата обращения: 19.12.2020).
7. Википедия, статья «Jefferson Airplane» (дата обращения: 19.12.2020).
8. Лингво-лаборатория «Амальгама»: [сайт]. URL: https://www.amalgama-lab.com/songs/j/jefferson_airplane/the_house_at_pooneil_corners.html (дата обращения: 19.12.2020).
Об этом образе подробнее см. в статье «Загадка носорога».
9. « - Ну и что ж вы о них думаете? - спросил я.
- Так ведь хорошая была мечта-то. Хорошая. Да ведь куда сунулись-то, куда сунулись? Разве против такой силищи попрешь?! - он вскинул бороду куда-то по направлению к городу, к Юнион-скверу, к Гэри-стрит. - С цветочками-то в волосах. Они сюда с любовью, с добром. А вокруг-то зло, ненависть. Они теперь с ножами ходят. Раньше от чужаков защищались, теперь друг от друга. Наркотики. Ну и воровство пошло. И убийства. То в Нью-Йорке, то здесь. Зло вокруг. Да разве против такой силищи с цветочками удержишься?..» (Генрих Боровик. Хождение в страну Хипляндию. // Журнал «Вокруг света» № 9, 1968. / Мир путешествий и приключений: [сайт]. URL: http://www.outdoors.ru/round/68/1968_9_8.php (дата обращения: 19.12.2020)).
10. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 149.
Герменевтическими, или углубленными методами понимания и толкования текстов; от греческого слова «герменевтика» - искусство толкования.
11. Лорка Ф.Г. Об искусстве. М.: 1971. С. 167-168. Цит. по Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 21.
12. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина: [сайт]. URL: https://pushkinmuseum.art/data/fonds/graphics/g/g_126564/index.php?lang=ru (дата обращения: 19.12.2020).
13. Рожин А.И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 35-38.
Вернуться назад