Дали и НТР

В наши дни мы настолько свыклись с плодами цивилизации, наподобие телефона, телевизора и компьютера, что уже, кажется, почти не удивляемся этим предметам. Но вот на заре эры НТР, когда те же телефоны только начали появляться, люди считали их каким-то новым чудом, не менее грандиозным, чем египетские пирамиды.

В свое время Сальвадор Дали настолько проникся «телефономанией», что создал один из наиболее известных своих «сюрреалистических предметов», который носит название «Телефон-лангуст» (1936). В своей автобиографической книге «Тайная жизнь Сальвадора Дали» (1942) он в каких только видах не пытается представить телефонные аппараты, «скрещивая» их с другими вещами в немыслимых комбинациях, что выдает в нем истинного «телефономана». Данный его пассаж из этой книги можно рассматривать в качестве дифирамба научно-техническому прогрессу. Художник, кажется, готов съесть и переварить телефон, также, как он это делает в ресторане с омаром:

«Не понимаю, почему, когда я заказываю в ресторане жареного лангуста, мне никогда не подают отварной телефон; а еще не понимаю, почему шампанское всегда пьют охлажденным, а вот некоторые телефонные трубки, которые обычно бывают такими отвратительно теплыми и неприятно липкими в прикосновении, никогда не подают в тех же серебряных ведерках и не обкладывают вокруг колотым льдом.

Телефон фраппе, телефон под мятным соусом, телефон, усиливающий половое чувство, телефон-лангуст, телефон для будуаров коварных соблазнительниц - в футляре из соболиного меха с отверстиями для пальцев, выложенными горностаем, телефон по мотивам Эдгара Аллана По со спрятанной внутри дохлой крысой, телефоны по Бёклину, установленные внутри кипарисового дерева (и с инкрустированной серебром аллегорией смерти на тыльных частях), телефоны на поводке, которые надо прогуливать, телефоны, привинченные на спине к панцирю живой черепахи... телефоны... телефоны... телефоны...» [1].

Интерес к науке и технике начал проявляться у Дали еще в юности. Так в одном из своих писем, датируемых 1927 годом и адресованных Федерико Гарсиа Лорке, Дали говорит:

«До изобретения машин по-настоящему идеальных вещей вообще никогда не было, и человеку не доводилось увидеть хоть что-нибудь столь же красивое или поэтичное, как никелированный мотор» [2].

И далее он говорит Лорке, что его песни изображают «Гранаду без трамваев и даже без самолетов; это древняя Гранада с ее природными элементами, отдаленная от сегодняшнего дня, Гранада, которая постоянна и лишена людей. Ты толкуешь мне о постоянстве, но все то, что твои персонажи именуют постоянным и вечным, в каждую эпоху обладает своим собственным ароматом, и это как раз тот аромат, который мы, живущие с новыми вариантами того же самого постоянства, и предпочитаем» [3].

Все эти фрагменты из рукописей художника очень важны для понимания его взглядов на современный мир, и, в частности, они характеризуют его отношение к теме научно-технического прогресса.

Известно, что в зрелом возрасте Сальвадор Дали серьезно интересовался наукой и достижениями научно-технического прогресса, что часто находило отражение в его творческих экспериментах. Так открытие элементарных частиц, которые, как известно, не соприкасаются друг с другом, подтолкнуло его к созданию картины «Атомная Леда» (1949), все элементы которой также находятся на некотором расстоянии друг от друга. Или, например, другое знаменитое научное открытие - молекулы ДНК привело его с созданию картины, в названии которой есть аллюзия на термин, обозначающий ту самую молекулу - имеется в виду его произведение «Галасидаласидеоксирибонуклеидная» (1963).

Дали также экспериментировал с оптическими эффектами. В начале 1960-х годов по его заказу был сконструирован специальный прибор, который был назван «электронным монокуляром». Он мог снимать изображение и передавать его при помощи телевидения на специальные очки, служащие экраном. При этом глаз человека мог видеть телевизионное изображение и одновременно воспринимать все, что попадает в поле зрения [4]. Художник также экспериментировал со стереоскопическими изображениями, создавая картины «для правого глаза» и «для левого глаза», примером чему могут служить такие его произведения, как «Рука Дали стягивает золотое руно, чтобы показать Гала далеко впереди за солнцем обнаженную Аврору» (1977), «Христос Гала» (1978) и др.

Сальвадор Дали интересовался темами третьего измерения, теории катастроф, голограмм, а также «золотого сечения», что находило отражение в его художественном творчестве и публичных выступлениях [5].

Подобно Леонардо да Винчи, он был «универсальным человеком XX века», совмещавшим увлечение искусством с достаточно глубокими познаниями в научных областях.

Как образно сказал Джеймс Трэлл Соби в 1946 году в предисловии к каталогу выставки Дали в нью-йоркском Музее современного искусства: «Дали - это хищная рыба, которая рыщет в холодных водах искусства и теплых водах науки» [6].

Дали не только интересовался достижениями современной науки с целью использования новых оптических эффектов в своих картинах, но и в свойственной ему одному манере пытался синтезировать научные знания с религией и мистицизмом. По его мнению, наука способна не только решать чисто прикладные задачи, но может также привести человека к вере во что-то высшее по отношению к нему самому. Так, например, в эпиграфе к своей статье «Трагический миф об «Анжелюсе» Милле» он пишет: «Законы нравственности непременно должны иметь божественное происхождение, ибо еще задолго до десяти заповедей Моисея они уже были заложены в спирали генетического кода» [7].

Однако, несмотря на увлечение наукой, художник мог видеть и пагубные последствия прогресса в жизни людей. Об этом, вероятно, повествует его картина «Лов тунца» (1967), на которой изображены сцены убийства человеком рыбы, что можно трактовать и в более широком экологическом смысле, как символ уничтожения им своей среды обитания в целом.

Последний абзац носит предположительный характер. Могут быть и другие способы интерпретации данной картины, например, связанные с евангельским сюжетом «чудесного улова» [8]. Но, вполне возможно, что Дали, будучи передовым художником XX века и оригинальным мыслителем, мог предвидеть те опасные тенденции развития современной цивилизации, которые стали особенно видны в последующем третьем тысячелетии. Речь идет, прежде всего, об экологическом кризисе, обрушившимся на планету.

Во всем остальном художник, по-видимому, был убежденным сциентистом. Он верил в силу науки и в могущество человеческого разума, в его способность изменять жизнь в лучшую сторону.

Литература

1. Этерингтон-Смит М. Сальвадор Дали / Пер. с англ. Е. Г. Гендель. - Мн.: ООО «Попурри», 2000. С. 288.
2. Там же. С. 123
3. Там же. С. 123-124.
4. Робер Дешарн, Никола Дешарн. Сальвадор Дали. ЭДИТА Паламед. 1996. С. 53.
5. Нюридсани М. Сальвадор Дали / Пер. с фр. И. А. Сосфеновой. - М.: Молодая гвардия, 2018. С. 479.
6. Там же. С. 478.
7. Там же. С. 474.
8. Рожин А. И. Сальвадор Дали: миф и реальность. - М.: «Республика», 1992. С. 191.

_______
На фото - Дали читает в Сорбонне лекцию «Феноменологический аспект параноидно-критического метода», 1955 г.

→ Распечатать → Комментарии (0)

Категория: проза, проза/очерки. Теги: искусство, сюрреализм, наука, Сальвадор Дали. Добавил: dima (19 ноября 2021).